Эльдар Рязанов - в интервью «КП» в 1983 году: Мечтаю поставить «Мастера и Маргариту», да кто ж мне даст?

Вспоминая Эльдара Александровича, мы обнаружили в архивах «Комсомолки» запись разговора, которой состоялся в редакции еще в 1983 году и так не был опуликован. Тогда Рязанов только снял свой «Вокзал для двоих» и пришел к нам в гости, чтобы показать фильм.

Это фото сделано 15 марта 1983 года - Эльдар Рязанов в редакции «Комсомолки». Режиссеру - 55 лет. Фото: Личный архив Леонида Репина

О «ВОКЗАЛЕ ДЛЯ ДВОИХ»

- Сегодняшнего гостя представлять присутствующим не надо: вы его все прекрасно знаете по работам, да и лицо его знакомо не только по телевизионным передачам «Кинопанорамы», вы его сегодня видели в небольшой сценке фильма «Вокзал для двоих», где он сыграл начальника станции. Мы просим Эльдара Александровича рассказать о работе над этим фильмом.

- Я был в трудовой колонии, где показывали эту картину. А у вас аудитория другая, здесь и барышни есть, а там был лагерь мужской. Значит, и интерес здесь должен быть другой. Поэтому я бы хотел, чтобы вы задавали вопросы... Что касается картины, мне кажется, что скорее это трагикомедия, что картина вообще-то в какой-то степени для меня, как для режиссера была новой. И создалась такая ситуация, что съемки должны были начаться зимой, со сцены, которая происходит в колонии. Мы писали сценарий по рассказам. Но лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, хотя к этой ситуации вряд ли поговорка подходит. Потому что сердце просто оборвалось, когда мыпопали в колонию. Как сказал начальник лагеря, здесь собрана вся нечисть Подмосковья: убийцы, грабители, насильники, взломщики. Но, тем не менее, это лагерь молодых людей, у которых, кажется вся жизнь впереди, но она уже исковеркана, переломана. И вот это ощущение ожога, которое мы испытали, не давало нам покоя. Потому что жизнь каждого – это горе и несчастье. Это ощущение ожога и легло в основу картины. Мы шли от этого.

Вы, очевидно, помните сцену, когда крадут кошелек. Так вот, играет здесь настоящий уголовник, зовут его Коля, фамилии он нам не сказал. Мы с ним познакомились на вокзале и спросили: «Где ты живешь?». Он сказал: «Здесь, в туалете». Он оказался очень артистичным парнем. И я хотел, чтобы мы сняли, как он в ресторане заказывает музыку для Басилашвили, но Коля в один прекрасный день не явился. Что произошло? Может, его снова забрали или еще что-то, но в туалете мы никого не обнаружили, кроме транзитников. Это столкновение с жизнью наложило отпечаток на картину, и она получилась более жесткой, более суровой, чем мои предыдущие картины.

Материал мы не так хорошо знали, как, например, материал «Иронии судьбы», где действующие лица – врач и учительница. Это наш социальный слой. В «Служебном романе» - это статистическое учреждение. В «Гараже» - кооператив, где ученые работники бесчинствуют, и тут тоже ясно. А здесь – иной социальный слой, и поэтому в выборе артистов я пытался как-то подчеркнуть, чтобы происхождение героев соответствовало примерно происхождению артистов. Хотя, конечно, понятно, что Нонна Мордюкова – не перекупщица. Но она из кубанской станицы, она народная артистка во всех смыслах. Ну, если Догилеву тоже взять, Михаила Кононова и даже Людмилу Марковну Гурченко, которая написала книжку «Мое взрослое детство», мы видим, что это хорошие, интеллигентные люди. Но Гурченко в своей книжке описала свою сложную жизнь, ей приходилось даже воровать на рынке, чтобы выжить. И когда я думал о том, кто должен играть эту роль, я колебался. Алиса Фрейндлих сыграла бы ее замечательно, но ей пришлось бы перевоплощаться. А Гурченко чувствовала здесь себя в своей стихии. «А ну, отвали!» - это экспромт актрисы на съемке, что Фрейндлих вряд ли бы сказала по причине своего воспитания. Потому что она не воровала с прилавков овощи, чтобы выжить.

- Вы говорили, что подбирали актеров, исходя из их возможностей. А Михалков?

- Михалков служил во флоте. И проникновение в народ у него глу-у-убокое. Во всяком случае, в язык народа. И Никита сыграл очень хорошо. Он не пожалел себя внешне, «раздел», разоблачил и создал образ хама, вселенского жлоба, у которого одна извилина, и то прямая. У него нет никаких сомнений, он ничего не читал, но все про все знает. Это человек, чувствующий себя хозяином жизни. В общем, тут мы хотели показать социальное явление, с которым сталкивается достаточно часто. Это кумир железной дороги. Он щедр, он добр. Он спекулирует не только для того, чтобы построить. Он так живет. «Широкая натура», короче.

- Между вашим фильмом «Берегись автомобиля!» и фильмом, который мы сегодня увидели, прослеживается очевидная связь, даже и внешняя. И в том, и в другом фильме человек как бы расплачивается за содеянное добро, то есть расплачивается и в моральном плане, и юридически несет за это ответственность. Можно ли считать, что это тенденция?

- Для меня это вопрос несколько неожиданный. Во-первых, я могу сказать тут только, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным. И в том, и в другом случае герои картины живут по каким-то высшим моральным нормам, и мы с ними согласны. Но это не значит, что я одобряю действия Деточкина. Я ему – сочувствую. И этот человек для меня близкий и дорогой. Так же, как и герой Басилашвили. Это норма жизни. Он – мужчина. И то, что за высшую норму жизни очень часто следует наказание, к сожалению, так оно и есть. Человек, который может жить по свободным человеческим законам, свободным от общества в хорошем смысле – он обязательно будет наказан. Так оно, к сожалению, и бывает. Так случилось и с Деточкиным, и в «Вокзале» с Басилашвили. Теперь я понимаю, что это тенденция в жизни.

Олег Басилашвили, Михаил Кононов, Людмила Гурченко и Эльдар Рязанов в фильме «Вокзал для двоих». Фото: Кадр из фильма

О КОМЕДИЯХ

- Когда вы сами последний раз смеялись над советской комедией?

- Я вообще человек смешливый. Но задали вы мне вопрос непростой, потому что действительно вспомнить трудно. А если скажешь, что смеялся над своими – это странно будет выглядеть. Однако, должен сказать, что на «Осеннем марафоне» я очень много смеялся.

- Чем объяснить, что вам приходится смеяться довольно мало?

- Ну, я не социолог, не историк. Но, во-первых, как ни странно, но корни уходят очень глубоко и очень далеко. Наша страна имеет нелегкую истори. И если мы вспомним и «ордынское иго», то эти 300 лет не способствовали развитию юмора и веселости в народе. Поэтому у нас в это время и не появились Рабле, Вийон. Потом – крепостное право, которое давило, тоже не способствовало этому. Наш народ любил и любит смеяться, и чувство юмора в нем живет, тем более что крепостное право отменили более ста лет назад. Поэтому Салтыков-Щедрин – это сатира, но это скорее страшно. Вот Гоголь, пожалуй, был единственным, который писал действительно смешно. А дальше идет огромный провал до сатириконцев. А если мы возьмем нашу юмористику, то кого вы назовете кроме Ильфа и Петрова и Булгакова, который вышел небытия не так давно? Сейчас существуют социальные предпосылки тому, что юмор почему-то только в словах живет. Все время говорят: давайте, давайте, гоголи и щедрины! Но их не будет. Потому что существует дефицит на талант. А дефицит на талант юмориста еще более редок.

Вообще по этому поводу у меня есть своя точка зрения. Она тоже исходит из личных наблюдений. Так, плеяды новых имен появляются на сломе общества. Например, в двадцатые годы, после революции. Их осталось немного, «последние могикане», так сказать, и в кино, и в литературе. Следующая плеяда – это наше поколение. В литературе это Бондарев, Тендряков, Рождественский, Вознесенский, Ахмадулина. Мяы все пришли на рубеже после ХХ съезда. Это был социальный сдвиг в нашей стране, опять же. А когда жизнь стабильна, как в течение последних двадцати лет, то, как ни странно, и плеяд новых художников не появляется. И тут уж я не знаю, что лучше – чтобы были сдвиги ли чтобы их не было? Так что вопрос – почему мы редко смеемся? – вопрос очень сложный, и корни его уходят далеко.

- Чем объяснить стабильный состав, с которым вы работаете? Вы этих людей, очевидно, уже хорошо понимаете, приросли… И это вам помогает в работе, уже все «накатано»?

- Тут я должен сказать, что актеры у меня все время обновляются. Но, тем не менее, бывает так, что с актером или актрисой просто интересно работать. И я знаю: вот этот артист – на такую роль. А на эту – нельзя, и я его не беру. Хотя я с ним уже подружился, у нас хорошие человеческие отношения. Вообще в каждом работнике искусств, если мы вспомним Эллочку Щукину, словарный запас которой был 30 слов, а у Шекспира – 10 тысяч слов, так что диапазон от 30 до 10 тысяч. То же самое с любым деятелем искусств, поэтому здесь возникает вопрос дистанции у бегуна: тренироваться на короткую дистанцию или на длинную? В какой степени глубок колодец его таланта? Потому что он не у всех одинаков бывает. Может быть, это эгоистично, но если человек «кончился», я с сожалением, но его отбрасываю. Я буду с ним дружить, продолжать личные отношения, но творческие отношения кончаются. Как только я почувствовал, что Мягков исчерпал себя, я тут же от него отошел. А вот сейчас я снова хочу занять его.

О МЕЧТАХ

- Сейчас вы собираетесь экранизировать «Беспреданницу». Вы ее осовремените?

- Нет. В наше время бесприданница и такой трагический конец невозможен.

- А чем объясняется такой резкий переход от жарна кинокомедии к драме?

- Ну, это только так кажется. В фильме «Вокзал для двоих» очень много элементов мелодрамы. И поэтому от этого фильма к «Бесприданнице» не такая большая дистанция, как кажется. Они лежат очень близко. Тут есть разные соображения. Во-первых, мне лет уже много, возможности не те, силы не те, мне каждый год очень дорог. Была одна идея, которая не прошла, очень острая, очень важная. Но не разрешили мне это делать. Ну, я не знаю, правильно это или нет, но я слышал, что к памятнику Пушкина выходила демонстрация фашиствующей молодежи со значками Гитлера на груди. И вот я нашел одну струну, вот про таких ребят. Это очень кровоточащие раны нашей жизни. Но пока отложили. Не знаю, буду делать, или нет.

- Поскольку мы — молодежная газета, многим из нас интересен такой вопрос: кого бы вы могли назвать из совсем молодых режиссеров как наиболее талантливых? Из тех, которые уже о себе заявили, а не дипломные работы только представили.

- Мое внимание приковано к 4-5 режиссерам, чьи фамилии я могу назвать сразу: это Михалков, Панфилов, Данелия. Что касается Тарковского — это человек очень далекий от меня по своим взглядам, по темпераменту. Я его просто уважаю. Но его фильмы для меня как-то всегда тяжелы, я должен из разгадывать.

Я вообще считаю, что я режиссер - нормальный зритель. Потому что нормальный зритель - он нормальный и как режиссер. И фильмы я делаю для нормальных людей. Меня эмоционально не заряжает, если я начинаю «разбирать» фильм. И поэтому я не хотел бы, чтобы мои картины так смотрели. Это моя личная позиция. И я не верю, не верю художнику, когда он говорит, что его не интересует мнение широкой аудитории... Потому что для художника высшая похвала, как говорили раньше: от колхозника - до академика. Не всегда удается, но это высшее счастье, когда так. Желание поделиться с огромным количеством людей естественно, его не надо стыдиться. И если тебя сейчас не посмотрели 100 миллионов зрителей, это очень плохо.

- Чем вы занимаетесь помимо, если не секрет?

- Думаю только о том, чтобы выжить - это мое хобби. Потому что вообще это ужасно - я каждые полгода меняю номер телефона. Представляете, пятьдесят звонков за день и каждому я по 10 минут объясняю, потому что не могу, потому что если я шваркну трубку, на меня напишут письмо в ЦК, как уже было. Поэтому легче поменять телефон. Вообще я мечтаю жить за городом, писать книги. Это моя мечта. А вообще-то сам я и трех дней, наверное, не высидел бы там.

- Ну, вам еще рано...

- Почему, есть люди, которые делают это всю жизнь.

– И традиционный вопрос: если заглянуть хоть чуть-чуть дальше в ваше будущее, что у вас в столе лежит, какие планы?

- Я очень хочу поставить «Мастера и Маргариту» по Булгакову. Потому что у каждого человека должна быть своя «Война и мир». В жанре, в котором я работаю, такой книгой является только одна книга - «Мастер и Маргарита». Мне уже 55 лет, и через пять лет мне будет просто страшно приступить к этому. Сейчас у меня ощущение, что я могу, что ко мне пойдут лучшие артисты. Но все это упирается в одно дело, как в поговорке: «Съесть-то он съест, да кто ему дасть?». Там нужно показывать Христа, Берлиозу голову отрубят, там нелюбовь Булгакова к Союзу писателей... Я был на самом верху, и был и внизу, но и там, и там - не проходит. Очень жалко. Потому что это то, над чем я бы сейчас засучил рукава и отдал бы с удовольствием года три моей жизни. Можно было бы это ино продать, и валюту заработать, и сами посмотрели бы с большим удовольствием...

В ТЕМУ

Все фильмы культового режиссера Эльдара Рязанова

Вспоминаем легендарные работы ушедшего из жизни кинематографиста, любимые миллионами россиян... Удивительное наследие Эльдара Рязанова будет жить вечно (подробности)

ВОСПОМИНАНИЯ

«Рожденный быть режиссером»: близкие и коллеги вспоминают Эльдара Рязанова

Одним из первых своими воспоминаниями поделился Максим Андреев, известный кинокритик: "Село Тропарево, церковь архангела Михаила, 1974, кадр из «Иронии судьбы». Эльдар Александрович жил на Юго-Западе, частенько бывал у нас дома (на улице 26 Бакинских комиссаров), очень дружил с мамой, дарил мне на дни рождения сначала игрушки, а на 18-летие – коньяк; и нашу церквушку, и дома Жени Лукашина и Нади Шевелевой снимал рядышком, в родном Тропарево (проспект Вернадского, 125 и 113 соответственно). В девяностые мы глупо поссорились, одно время даже не здоровались, это висело у меня на сердце тяжким грузом, но каждый раз, когда я проходил мимо родной церквушки, мне становилось легче. Как больно, милая, как странно. За расставаньем будет встреча" (подробности)

МНЕНИЕ

Рязанов был человек-вулкан

Наталья БАРАБАШ

В поздние советские времена было три света в нашем киношном окошке. Рязанов, Данелия и Гайдай. Я не знаю, что делала бы советская власть, если бы они не появились. Именно эти трое заряжали весь занимавший тогда огромные территоррии советский народ светлой энергией радости, настоящим, а не картонным оптимизмом, смеховой прививкой от властной тупости. Они были психотерапевты всея Руси (подробности)

МЕЖДУ ТЕМ

Как Эльдар Рязанов открывал в Самаре памятник Юрию Деточкину

Эльдар Рязанов родился в Самаре 18 ноября 1927 года, когда его мама гостила у своей сестры в нашем городе. Здесь же, в военном Куйбышеве, в эвакуации в Великую Отечественную войну, Эльдар Александрович провел несколько лет своего детства, учился в одной из самарских школ (подробности)